Коллектив авторов - Универсальная хрестоматия. 1 класс
Колыбельная песня
Спи, дитя моё, усни!Сладкий сон к себе мани:В няньки я тебе взялаВетер, солнце и орла.Улетел орёл домой;Солнце скрылось под водой;Ветер, после трёх ночей,Мчится к матери своей.Ветра спрашивает мать:«Где изволил пропадать?Али звёзды воевал?Али волны всё гонял?»«Не гонял я волн морских,Звёзд не трогал золотых;Я дитя оберегал,Колыбелочку качал!»
Весна (Посвящается Коле Трескину)
Уходи, зима седая!Уж красавицы ВесныКолесница золотаяМчится с горней вышины!Старой спорить ли, тщедушной,С ней – царицею цветов,С целой армией воздушнойБлаговонных ветерков!А что шума, что гуденья,Тёплых ливней и лучей,И чиликанья, и пенья!..Уходи себе скорей!У неё не лук, не стрелы,Улыбнулась лишь – и ты,Подобрав свой саван белый,Поползла в овраг, в кусты!..Да найдут и по оврагам!Вон – уж пчёл рои шумят,И летит победным флагомПёстрых бабочек отряд!
Николай Алексеевич Некрасов (1821–1877)
Некрасов родился на Украине. Мальчику не было и трёх лет, когда его отец перевёз семью в деревню Грешнево Ярославской губернии. В 10 лет Некрасов поступил в ярославскую гимназию, где дошёл до 5-го класса. Учился он плохо, занятия большей частью прогуливал вместе со старшим братом Андреем. Отец всегда мечтал о военной карьере для сына, и 16-летний Некрасов отправился в Петербург для определения в дворянский полк.
Однако в Петербурге встреча с гимназическим товарищем и знакомство с другими студентами возбудили в юном Некрасове такую жажду учиться, что он отказывается от военной службы и начинает готовиться к вступительному экзамену в Петербургский университет. Отец отказывается помогать сыну. Некрасов учится на филологическом факультете, терпит страшную нужду, не каждый день имеет возможность обедать, но лишения не сломили его упорство в стремлении получить образование.
Дедушка Мазай и зайцы
IВ августе, около Малых ВежейС старым Мазаем я бил дупелей[22].
Как-то особенно тихо вдруг стало,На небе солнце сквозь тучу играло.
Тучка была небольшая на нём,А разразилась жестоким дождём!
Прямы и светлы, как прутья стальные,В землю вонзались струи дождевыеС силой стремительной… Я и Мазай,Мокрые, скрылись в какой-то сарай.
Дети, я вам расскажу про Мазая.Каждое лето домой приезжая,Я по неделе гощу у него.Нравится мне деревенька его:
Летом её убирая красиво,Исстари хмель в ней родится на диво,
Вся она тонет в зелёных садах;Домики в ней на высоких столбах(Всю эту местность вода поднимает,Так что деревня весною всплывает,Словно Венеция). Старый МазайЛюбит до страсти свой низменный край.
Вдов он, бездетен, имеет лишь внука,Торной[23] дорогой ходить ему – скука!
За сорок вёрст в Кострому прямикомСбегать лесами ему нипочём.
«Лес не дорога: по птице, по зверюВыпалить можно». – «А леший?» – «Не верю!
Раз в кураже я их звал-поджидалЦелую ночь – никого не видал!
За день грибов насбираешь корзину,Ешь мимоходом бруснику, малину,Вечером пеночка нежно поёт,Словно как в бочку пустую удодУхает; сыч разлетается к ночи,Рожки точёны, рисованы очи.
Ночью… ну, ночью робел я и сам:Очень уж тихо в лесу по ночам.
Тихо, как в церкви, когда отслужилиСлужбу и накрепко дверь затворили,Разве какая сосна заскрипит,Словно старуха во сне проворчит…»
Дня не проводит Мазай без охоты.Жил бы он славно, не знал бы заботы,Кабы не стали глаза изменять:Начал частенько Мазай пуделять[24].Впрочем, в отчаянье он не приходит:Выпалит дедушка – заяц уходит,
Дедушка пальцем косому грозит:«Врёшь – упадёшь!» – добродушно кричит.Знает он много рассказав забавныхПро деревенских охотников славных:
Кузя сломал у ружьишка курок,Спичек таскает с собой коробок,Сядет за кустом – тетерю подманит,Спичку к затравке приложит – и грянет!Ходит с ружьишком другой зверолов,Носит с собою горшок угольков.«Что ты таскаешь горшок с угольками?»«Больно, родимый, я зябок руками;
Ежели зайца теперь сослежу,Прежде я сяду, ружьё положу,Над уголёчками руки погрею,Да уж потом и палю по злодею!»
«Вот так охотник!» – Мазай прибавлял.Я, признаюсь, от души хохотал.Впрочем, милей анекдотов крестьянских(Чем они хуже, однако, дворянских?)
Я от Мазая рассказы слыхал.Дети, для вас я один записал…
IIСтарый Мазай разболтался в сарае:«В нашем болотистом, низменном краеВпятеро больше бы дичи велось,Кабы сетями её не ловили,Кабы силками её не давили;Зайцы вот тоже, – их жалко до слёз!Только весенние воды нахлынут,И без того они сотнями гинут, —Нет! ещё мало! бегут мужики,Ловят, и топят, и бьют их баграми.Где у них совесть?.. Я раз за дровамиВ лодке поехал – их много с рекиК нам в половодье весной нагоняет, —Еду, ловлю их. Вода прибывает.Вижу один островок небольшой —Зайцы на нём собралися гурьбой.С каждой минутой вода подбираласьК бедным зверкам; уж под ними осталосьМеньше аршина[25] земли в ширину,Меньше сажени[26] в длину.Тут я подъехал: лопочут ушами,Сами ни с места; я взял одного,Прочим скомандовал: прыгайте сами!Прыгнули зайцы мои, – ничего!Только уселась команда косая,Весь островочек пропал под водой:«То-то! – сказал я. – Не спорьте со мной!Слушайтесь, зайчики, деда Мазая!»Этак гуторя[27], плывём в тишине.Столбик не столбик, зайчишко на пне,Лапки скрестивши, стоит, горемыка,Взял и его – тягота не велика!Только что начал работать веслом,Глядь, у куста копошится зайчиха —Еле жива, а толста, как купчиха!Я её, дуру, накрыл зипуном[28] —Сильно дрожала… Не рано уж было.Мимо бревно суковатое плыло,Сидя, и стоя, и лежа пластом,Зайцев с десяток спасалось на нём.«Взял бы я вас – да потопите лодку!»Жаль их, однако, да жаль и находку —Я зацепился багром за сучокИ за собою бревно поволок…Было потехи у баб, ребятишек,Как прокатил я деревней зайчишек:«Глянь-ко: что делает старый Мазай!»Ладно! Любуйся, а нам не мешай!Мы за деревней в реке очутились.Тут мои зайчики точно сбесились:Смотрят, на задние лапы встают,Лодку качают, грести не дают:Берег завидели плуты косые,Озимь, и рощу, и кусты густые!..К берегу плотно бревно я пригнал,Лодку причалил – и «с Богом!» сказал…
И во весь духПошли зайчишки.А я им: «У-х!Живей, зверишки!Смотри, косой,Теперь спасайся,А чур, зимойНе попадайся!Прицелюсь – бух!И ляжешь… ууу-х!..»
Мигом команда моя разбежалась,Только на лодке две пары осталось —Сильно измокли, ослабли; в мешокЯ их поклал – и домой приволок;За ночь больные мои отогрелись.Высохли, выспались, плотно наелись;Вынес я их на лужок; из мешкаВытряхнул, ухнул – и дали стречка!Я проводил их всё тем же советом:«Не попадайтесь зимой!»Я их не бью ни весною, ни летом:Шкура плохая – линяет косой…»
«В зимние сумерки нянины сказки…» (отрывок из поэмы «Саша»)
В зимние сумерки нянины сказкиСаша любила. Поутру в салазки
Саша садилась, летела стрелой,Полная счастья, с горы ледяной.
Няня кричит: «Не убейся, родная!»Саша, салазки свои погоняя,
Весело мчится. На полном бегуНабок салазки – и Саша в снегу!
Выбьются косы, растреплется шубка.Снег отряхает, смеётся, голубка!
Не до ворчанья и няне седой,Любит она её смех молодой…
«Не ветер бушует над бором…» (отрывок из поэмы «Мороз, Красный нос»)
Не ветер бушует над бором,Не с гор побежали ручьи —Мороз-воевода дозоромОбходит владенья свои.
Глядит – хорошо ли метелиЛесные тропы занесли,И нет ли где трещины, щели,И нет ли где голой земли?
Пушисты ли сосен вершины,Красив ли узор на дубах?И крепко ли скованы льдиныВ великих и малых водах?
Идёт – по деревьям шагает,Трещит по замёрзлой воде,И яркое солнце играетВ косматой его бороде.
Иван Саввич Никитин (1824–1861)
Родился 21 октября 1824 года в Воронеже в мещанской семье. Учился в духовном училище и семинарии, где у него пробудился интерес к литературе, в это же время начал писать первые стихи. Отец, вначале довольно состоятельный торговец, рассчитывал послать сына в университет, но дела его расстроились, и Никитин вынужден был помогать отцу.
